А в 1984 году у него даже появилась приличная клавиатура: у модели ZX-Spectrum+ было целых 58 клавиш (у обычной было 40), причем нормальных, мембранных, а не резиновых кнопок, как у пульта от телека (и даже с курсорными клавишами на борту). У Apple Macintosh курсорных клавиш тоже какое-то время не было, так что продвинутые спектрумисты короткое время могли задирать нос от превосходства.
К сожалению, в то время платформа ZX ничего ощутимого миру популярной музыки не дала. Звуковые возможности — беднейшие, фирменных дисководов не было (они появились позже и от сторонних производителей системы «кто во что горазд»). Отсутствие дисковода, в свою очередь, означало крайне низкий профессиональный уровень, ведь хранение файлов на аудиокассетах — дело долгое и весьма ненадёжное. А музыканту и кодеру работать надо, а не гадать: сохранилось - не сохранилось, прочитается - не прочитается. Ленточный микродрайв тоже никого в экстаз не привел, как и работа за резиновыми кнопками.
Было несколько самородков-композиторов 1-бит, которые начинали с ZX, но их также мало кто знает. А так, платформа была преимущественно игровая и учебная. Причем игры и прочий софт в неё портировали (лишь немногие хиты были написаны изначально на ZX, без помощи более мощных собратьев).
За горизонтом официальной истории на спектруме 90-х была очень сильная демосцена, в которой графика, музыка и код имели такое же значение, как гитара, бас и барабаны в музыкальных power trio. Все заточено друг под друга и играется «в долю».
Соответственно, на демосцене зародились сильные специалисты по каждому из этих направлений. Сильные любительские «8-бит» музыка, код и графика. Но всё же это было скорее образовательное, чем профессиональное. Профориентация, так сказать.
Да, мы можем посмотреть на видео ниже, как в 80-х спектрум рулил синтезаторами по миди и т.п. Но сам он был «кашей из топора» (или, как вежливо его называли, «контроллером»). Сам играть он ничего не умел, кроме звуков «бип», а с разрешением экрана в 32 знакоместа им даже хакеры брезговали. Взламываешь пентагон (да, модем-то и прочая периферия к нему подключались), тебе сыплются 80-символьные строки, которые читать на спектруме примерно как «Войну и мир» через дверной глазок. Вот и на видео с совой при перестройке экрана ZX глаз начинает дёргаться.
Ещё на Z80 работали компьютеры системы MSX (1983). Это система, разработанная консорциумом японских производителей (инициатор — Майкрософт Япония), они были на любой вкус и кошелек. У бояр к их 8-биткам подключались дисководы с файловой системой Microsoft FAT, например. У простолюдинов — кассетные магнитофоны. На них уже были Turbo Pascal и dBaseII (dBase III автор изучал уже на PC, довольно мощная пепяка была в то время). Куча периферии, японцы же.
Заехать в Европу и США MSX не дали конкуренты (хотя в Европе их вполне себе производил Philips). А если бы заехали, то вполне могли бы навести шороху в музыкальной индустрии (как всё японское в то время). В бывшем СССР MSX часто называли «Ямахами», потому что яму официально поставляли в СССР, даже с русскими надписями на клавишах. Понятное дело, что раз Ямаха с логотипом в три камертона, то были и версии, заточенные под музыку, такие как Yamaha CX5M (1984) — с MIDI, FM звуковухами и т.п. Но всё равно они были в основном в Японии и Корее.
Ещё в 80-е годы на Z80 базировались сэмплер E-mu Emulator (1981, 1983), макетировались ревербераторы Alesis, а сильно позже был выпущен и Game Boy.
Цифровой синтезатор Prophet 600 (участвовавший в первой международной стыковке по MIDI) тоже был на Z80.
Во второй половине 80-х появилось ещё больше домашних ПК на Z80, но музыкантам они были уже неинтересны. Это были скорее потребительские платформы для учёбы и игр.